ЕСТЬ МНЕНИЕ

Последнее время Республику Беларусь ставят в пример во многих отношениях, как-то: хорошие, почти западные дороги, некусачие цены при достойных зарплатах, не мздоимливые милиционеры и чиновники, общий порядок и приятный глазу общий вид страны. Мой дядя самых честных правил, недавно проехался по ней на машине и лично подтвердил всё вышесказанное.

Сообразуясь с его мнением и проявив любознательность, я стал просматривать разные материалы и, среди прочих, познакомился с «Законом Республики Беларусь о свободе совести и религиозных организациях». В этом Законе есть преамбула, в которой написано буквально следующее:

«Настоящий Закон регулирует правоотношения в области прав человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания, а также определяет правовые основы создания и деятельности религиозных организаций исходя из:

• права каждого на свободу совести и свободу вероисповедания, а также на равенство перед законом независимо от отношения к религии;

• равенства религий перед законом;

• признания определяющей роли Православной церкви в историческом становлении и развитии духовных, культурных и государственных традиций белорусского народа;

• духовной, культурной и исторической роли Католической церкви на территории Беларуси;

• неотделимости от общей истории народа Беларуси Евангелическо-лютеранской церкви, иудаизма и ислама;

• необходимости содействия достижению взаимного понимания, терпимости и уважения религиозных чувств граждан в вопросах свободы совести и вероисповедания».

Я узнал также, что эта преамбула нравится не всем и либерально мыслящие граждане считают её свидетельством ущемления прав верующих одних религий перед другой. Перечитав текст, я не увидел в нём признаков дискриминации, а только признание того исторического факта, что Православие есть традиционная религия для белорусского народа, с чем спорить довольно рискованно.

Но нелишним следует признать и тот факт, что Республика Беларусь считается светским государством, в конституции которой есть положение о равенстве всех религий, что также делает аргументацию противников этого текста лишенной оснований.

Во всем мире из примерно 200 государств 78 признают ту или иную религию официальной, т.е. государственной, 72 являются светскими, остальные же занимают промежуточную позицию, к примеру, признавая несколько религий равно официальными (так что, заметьте, светских стран в мире меньшинство).

Среди государств, имеющих официальную христианскую религию такие как Англия, Шотландия, Дания, Норвегия, Финляндия, Исландия, Монако и многие другие. Исламские страны вообще практически все утверждают религию в качестве государственной, но нам, конечно, гораздо ближе Беларусь и  по судьбе и по вере.

Согласно данным общественного мнения, в этой стране более 85% населения относят себя к православию, а количество атеистов за последнее время сократилось до 12%-15% от взрослого населения страны. В России ситуация схожая – считают себя принадлежащими к православию сегодня около 75% взрослого населения страны, причем еще недавно (6 – 8 лет назад) таковых было около 65%. Кстати, и у нас число атеистов постоянно сокращается и сегодня их в процентном соотношении немногим более чем у соседей.

Разница между нами в том, что второй по численности религией у белорусов является католицизм (около 15% верующих), а у нас ислам (около 10% — 12%). Остальные вероисповедания в обеих странах занимают статистически незначительные объемы.

Из всего сказанного, на мой взгляд, следует то, что преамбула в Законе Республики Беларусь о свободе совести как нельзя более подходит и к соответствующему Закону Российской Федерации. Конечно, в содержании её необходимо говорить также о роли ислама в российской истории, но это уже задачи совместной редакции. Я вообще не очень понимаю, почему из всего советского наследия мы взяли только это, отринув все остальные государственные принципы.

Впрочем, есть опасность, что либеральные мыслители современности тут же углядят в этой преамбуле страшную опасность правам человека, как они уже разглядели эту опасность в преподавании основ православия в школах, да и просто в уроках нравственного воспитания. Они, конечно, приведут весомые аргументы наступления реакции  на демократию, но все эти аргументы, думается, можно не принимать во внимание по одной простой причине.

Любая демократия есть подчинение меньшинства большинству, а в данном случае речь идет об интересах большинства в три четверти населения против меньшинства в один процент (количество остальных верующих, за вычитанием православных и мусульман). Да и то при том, что права этого процента накрепко защищены Конституцией, которой им гарантированы свобода их совести наравне со всеми прочими.

Недавняя кончина Патриарха Алексия II дала повод по-новому взглянуть на положение Православной Церкви в обществе. Десятки тысяч скорбящих в очереди проститься с Патриархом, тысячи новых храмов по всей стране, миллионы новообращенных, начавших церковную жизнь, искренняя скорбь о Патриархе свидетельствуют – сегодня в обществе явно выражена духовная потребность в православной вере, возрождение Русской Православной Церкви есть нравственная необходимость общественного развития.

Даже наше телевидение после смерти Патриарха на время приостановило свой бесконечный сериал «не пойми о чем», и на протяжении нескольких дней вело себя как национальное ответственное медиа пространство. Впору лишний раз кланяться почившему Патриарху, который сумел своим уходом вразумить российское телевидение.

Всё общество дает сегодня позывные к нравственному возрождению. Но без официального признания исторической роли Православной церкви, её вклада в формирование наших общих традиционных духовных ценностей, сегодняшние процессы в обществе будут выглядеть странно и невнятно.

Тут мне пришло ещё одно соображение. Вновь избранный Святейший Патриарх Кирилл обещает своей энергией  и активной деятельностью придать новый импульс социальному служению Церкви. Я далек от мысли, что государство сегодня (да и завтра) сможет в полном объеме выполнять свои социальные обязательства (хотя по Конституции наше государство считается именно социальным). Все разговоры сегодня о необходимости гражданского общества сводятся к задачам развития 3-го сектора, т.е. институтов гражданского общества, призванных частично разгрузить социальные нагрузки государства. А что такое Русская Православная Церковь, как не социальный институт? Конечно, природа Церкви шире и глубже этого определения, но сегодня наша Церковь несет все признаки института гражданского общества, причем одного из наиболее уважаемых и, несомненно, самого организованного и системно развитого. Если кто-то хочет со мной поспорить, приведу факты.

На сегодняшний день Церковь окормляет православных гимназий, лицеев, школ — 201; воскресных школ — 9920; церковных приютов — 113; православных молодежных центров — 431; общеобразовательных школ, в которых преподаются «Основы православной культуры» и (или) другие факультативы духовно-нравственной направленности — 11184; окормляемых Церковью больниц — 2867, детских домов — 1578, иных социальных учреждений — 1892; социальных учреждений Церкви (дома престарелых, богадельни, сестричества милосердия, благотворительные столовые, центры реабилитации для наркозависимых и лиц, страдающих алкоголизмом) — 1433; окормляемых Церковью воинских частей — 2072, исправительных учреждений — 1198.

Это, простите, данные на середину 2008 года, так что уверен – цифры устарели, Церковь прирастает социальной заботой быстрее, чем статистики успевают это отслеживать. И при этом, подчеркиваю, речь идет о новом этапе социального служения. Фактически о новом качественном уровне присутствия Церкви в обществе. Конечно, для этого потребуется создать новый тип православного общественного деятеля, нужны будут профессионалы во многих областях, преданные волонтеры и добровольцы. Уверен, Церковь сможет провести мобилизацию  и стать одним из наиболее надежных соратников государства в разработке и осуществлении общенациональной социальной политики.

Но я также убежден в том, что и государству необходимо сформулировать свои взаимоотношения с Русской Православной Церковью. Государство может считать себя светским, но признать роль Церкви в соответствующих документах, думаю, целесообразно и своевременно. И начать надобно с внесения поправок в российский Закон о свободе слова.

Конечно, в этих заметках я выразил своё личное мнение, о чем и предуведомил в заголовке, но я убежден, что это мое личное вполне может стать общественным. А потому приглашаю всех заинтересованных читателей к диалогу, полезному и своевременному.

Мнение выразил!

Михаил Тарусин.